Творческая встреча с мультипликатором Юрием Норштейном прошла в Эрарте при полном аншлаге. Те, кому не хватило билетов на сидячие места, готовы были стоять.
Начал Норштейн со срок Пастернака:
«Зал затих, я вышел на подмостки...»
Сказал, что чувствует себя на театральных подмостках. Что нет в жизни нетворческой деятельности. А задача художника — говорить о душе.
Юрий Норштейн — человек неординарный, из тех, что сделали себя сами. Он признался, что не имеет специального образования, зато много занимался самообразованием. Для него академией стал шеститомный труд Эйзенштейна о том, как делать кино. А ещё его учила жизнь.
— Художнику не надо ничего особенного, а вот внимательный взгляд на жизнь необходим, — сказал Норштейн.
Так, он заинтересовался народным рисунком. И яркий узор, который украшал русские прялки, вдохновил его на создание своего первого самостоятельного мультфильма «Лиса и заяц».
— Если бы Матисс увидел эти прялки, он бы задумался, он ли был основоположником живописи плоского пространства, — улыбнулся Юрий Борисович. — В русских бытовых рисунках такая гармония цвета и настроения!
Режиссер вспомнил тех, с кем вместе работал над легендарным «Ёжиком в тумане» и другими мультшедеврами, в том числе и свою жену Франческу. Не стал преуменьшать роли оператора, композитора. Недаром же Людмила Петрушевская назвала вальс из «Цапли и журавля» лучшим вальсом XX-го века.
Показал мультипликатор и свои опыты в рекламе. Рассказал, что интересуется, что происходит в российском кино сейчас, и ему приятно общаться с Андреем Звягинцевым. Но во все времена актуальна классика. Поэтому завершился вечер показом работы «Шинель» по Гоголю. Двадцатиминутный чёрно-белый отрывок, который идёт без звука, переполненный зал смотрел, затаив дыхание.
