Интервью из серии «Жива ли живопись?» с Андреем Горбуновым.
Современная живопись и все, что с ней связано — ключевая тема, на которую мы побеседовали с людьми, находящимися в самом центре событий современного российского мира искусства. Мы задавали им одинаковые вопросы, а ответы получали совершенно разные, зачастую диаметрально противоположные. Сегодня мы публикуем интервью с Андреем Горбуновым — современным художником.
Является ли по Вашему мнению живопись современным видом искусства?
Я думаю, что задавая этот вопрос, нужно уточнить, что мы подразумеваем под словом живопись? Эта категория сейчас уже не так самоценна, как раньше, она становится лишь вторичным средством для выражения идей художника. Произведения, насколько бы они эстетичны не были, все равно являются лишь посредниками между мыслями художника и зрителем.
Раньше на живописную манеру и технику исполнения делалась большая ставка, и воздействие на зрителя осуществлялось в первую очередь через эстетические качества картины без «подводных камней» и постмодернистских выкрутасов. Необходимо понимать, что сейчас живопись как современный вид искусства претерпела очень большие изменения и превратилась в категорию гораздо более сложную и многослойную.
Каковы, по Вашему мнению, основные темы, признаки, качества, приемы современной живописи?
До какого-то времени наиболее распространенной была социальная проблематика. Если не политическая сатира, то, по крайней мере, темы, связанные с социумом. Сейчас, такое ощущение, что происходит некое возвращение не то что к традициям, но к базовым академическим моментам, классическим проблемам на новом уровне. На том уровне, где важно и качество исполнения, и чистота самой идеи.
Хотя по крупным выставкам видно, что в искусстве ещё слишком много «ёрничанья», но оно уже не так интересно и востребовано как раньше. Мало кто из художников удержался от искушения в очередной раз «обсосать косточки» Бушу или вставить своё словечко в модную исламистскую тематику. Сейчас подобные работы сильно смахивают на шутку, сказанную в десятый раз. В подобном искусстве слишком много стало искусственного.
Сложно говорить о появляющихся темах, но мне кажется, что происходит в первую очередь возврат к личным чувствам, внутренним переживаниям, вновь переход к более субъективному мышлению. Возможно, это и не так. Возможно, мне просто хочется, чтобы это было так, и я лишь выдаю желаемое за действительное.
Какие влияния испытывает современная российская живопись? Рынок, социально-политический заказ, мода?
Смесь влияния западной культуры и боязни этого влияния. Модой это не назовешь, это уже некая традиция — работать с оглядкой на Европу или Америку. Мы хотим добиться определенного уровня искусственными методами, хотим развиваться, ещё не научившись не использовать чужие наработки. Излишняя нездоровая боязнь этого влияния также порождает мертворожденные псевдонациональные плоды.
Рынок также оказывает немалое влияние. Он неизбежен, но здесь нужно осознавать степень этого влияния. Рынок, конечно, частично помогает художнику, искусственно создавая (не всегда здоровую) конкуренцию (если эта мера воздействия вообще возможна в творчестве), но вместе с тем возникает опасность шаблонных повторов, измельчания и творческой деградации.
Общаясь с художниками, которые занимаются непосредственно живописью (в традиционном её прочтении), понимаешь, что зачастую «мейнстрим» проходит в стороне от них. Становится и гордо, и неловко перед самим собой за некую игру в «подвижника».
Является ли современная российская живопись наследницей традиций русского искусства 20 века?
Здесь, конечно, ответ один — является без сомнения. Как бы мы не хотели отрешиться, но любой творческий акт, желающий перечеркнуть прошлый опыт, уже находится в его контексте. Наследственность искусства так же, как и физиологическая наследственность, неизбежна. Как бы мы не рвали холсты, мы все равно отталкиваемся от того, что отрицаем.
Насколько российская живопись соотносится с современным мировым искусством?
Тут, думаю, помимо формообразующей и тематической категории можно выделить третью параллельную составляющую — человеческий фактор. Нельзя разделять Запад и Восток. Перекличка традиций происходит уже лишь потому, что любой современный художник неизбежно находится в общем для всех контексте современности. То есть ты находишься одновременно на одной исторической линии с каким-нибудь Васей, Биллом или Иосифом. Мы живем и дышим одним воздухом, мы связаны друг с другом, хотим этого или нет. Достаточно лишь сказать самому себе "Я художник своего времени", и вопрос о делении живописи на современную российскую и современную мировую отпадает сам собой.
Как соотносится современная живопись с новейшими течениями, технологиями?
Новые технологии, несомненно, обогащают современное искусство, несмотря на то, что кто-то использует их, а кто-то нет. К примеру, цифровая фотография. Те, кто вырос на аналоговой плёночной технологии, достаточно враждебно воспринимали появление цифровой фотографии. Но на фоне современных технологий плёнка также обрела новое звучание. Таившееся в ней, «серебряное» волшебство стало средством ещё более художественным и элитарным. Новое всегда помогает по-иному зазвучать традиционному искусству, что еще раз доказывает — глупо от этого отказываться. Не говоря уже о возможностях бесконечного пересечения и комбинированного использования традиционных и новых технологий. Важно не бояться экспериментировать при создании работы и быть всегда открытым к восприятию нового.
Какие основные векторы развития современной живописи? Развивается ли она?
Смешно наблюдать, когда на выставках оригинальность живописи решается лишь благодаря экспозиционным уловкам. Если картину повесить на потолок, лучше она от этого не станет. Возможно, в своих представлениях я устарел, но мне кажется, что дешевые приемы, которыми пытаются «вывести на новый уровень» произведение, на самом деле делают его ещё более поверхностным.
Думаю, не надо зацикливаться на том, что каждая картина должна таить в себе революционное открытие. Лучше думать о живописи, как о глубине мысли, и чем глубже она, тем актуальнее будет работа.
Багаж знаний и уровень восприятия человека в разные исторические времена менялся: в одиннадцатом веке был один, в пятнадцатом другой, а в двадцать первом третий. Ещё раз повторюсь, что мы люди своего времени и наша живопись не современной по определению быть не может. Растёт энергетический уровень работ, они становятся более многослойными, хотя краска и холст остаются теми же. Это парадокс - живопись, казалось бы, стоит на месте, но одновременно обогащается за счёт каждого автора.
* Мнение ньюсмейкера может не совпадать с мнением редакции сайта Музея «Эрарта».
