В его мазках бликует Чёрное море и белый мрамор древних развалин Херсонеса. Выставка Владимира Семенского, открывшаяся в Эрарте, как нельзя кстати именно сейчас — в разгар жаркого петербургского лета.
Владимир родился в Казахстане, учился в Питере, живёт в Москве и Севастополе. Откуда такая тяга к перемене мест? — поинтересовались мы у художника.
— Всё очень просто и логично. В Казахстане не было специальных учебных заведений, поэтому я уехал учиться на Урал — в художественное училище города Краснотурьинска. Потом я учился в Петербурге, поступил в Академию художеств, потом бросил её, потому что посчитал, что уже хватит. Уехал в Москву. Бросил Москву и... вообще уехал...
Поиски себя на данный момент завершились в Севастополе.
— Есть такой мыс между Севастополем и Балаклавой, там живёт большая компания — целая деревня художников, — рассказывает Владимир. — Мы там обитаем, пишем картины, снимаем кино. Работает закон притяжения. В это место притягиваются люди, которые друг друга понимают. Ведь все творческие люди — люди одинокие. Им сложно в большом городе, с толпой. Пока ты молодой, ты всё время пробиваешь себе путь. И на это уходит масса сил и времени. А там можно спокойно заниматься творчеством. И тебя там понимают. Это важно. И, конечно, там многое напоминает об античности. Пещерные города, Херсонес. Греция, Римская империя...
— Ваша выставка называется «Актуальность античного». Античность для Вас действительно актуальна?
— Античность всегда актуальна, она рядом с нами. Античность — это естественность. Я ищу точку соприкосновения моей реальности и того, что было. Оно забыто, но никуда не исчезло. На самом деле я пишу не богов (хотя картины называются «Вакх», «Афродита», «Даная»), а людей, причём своих знакомых. Вакх — это конкретный человек и даже известный... Религия, язычество растворены в нас, хотя мы об этом не задумываемся. Язычество связано с телом. Моя живопись передаёт эту телесность. Автопортретов у меня нет, но в каждой картине есть я. Мазки — это мой характер, моя рука. Это не какая-то школа, просто я так чувствую.
— Вы выставлялись в Москве, за границей, а в Петербурге это первая выставка. Почему так получилось?
— По моим наблюдениям, в Петербурге именно сейчас начинается активная художественная жизнь. В том числе это связано с появлением Эрарты. Такого ещё не было. Здесь широкий размах. Дай бог, чтобы музей развивался и активно участвовал в культурной жизни города. В Петербурге много интересных художников. Их надо показывать, продвигать. Здесь сейчас много живописи...