Художник рассказал, как пришел к собственному неповторимому стилю в искусстве, почему выбрал главным материалом арматуру и зачем обращается к популярным культурным символам
Из этого видео вы узнаете:
- Как Константин Бенькович перешел от графики к арматуре
- Каких звезд современного искусства художник считает своими учителями
- Почему время поп-культурных символов, по мнению Константина Беньковича, прошло
О поиске собственного стиля
Был очень длительный период, когда я окончил институт и не мог найти себя как художник, потому что у меня был переизбыток знаний. Мне в работах хотелось показать все, что я знаю, умею. Мне казалось в тот момент, что самое лучшее — это делать какие-то многосложные вещи, тогда я покажу себя как настоящий художник. Но за этой многодельностью отслаивалось все остальное — идеи, цельность работы. Плюс темперамент мой таков, что я должен делать все быстро, экспрессивно, а сложные работы растягивались на месяцы, и я уже к ним остывал. В какой-то момент я решил — все, металл — это не мое, потому что это слишком долго, слишком сложно, мне требовался выплеск.
Я решил заниматься графикой, посвятил больше времени самообразованию — смотрел документальные фильмы с западными художниками. Я сразу для себя понял, что русское искусство глубоко вторично и впитывать его в себя бессмысленно, нужно идти к первоисточникам. Я начал изучать западное искусство шаг за шагом — 50-е, 60-е, 70-е годы. Как-то постепенно я нашел себе таких любимчиков, которые мне казались очень близкими по духу. Я решил заняться графикой, но моя графика рождалась все равно под влиянием этих художников. Например, у Джаспера Джонса я взял флаг, но только русский, и стал по-разному его интерпретировать.
Графики было много, но она мне помогла только в одном — в какой-то момент вернуться опять к металлу, но уже через графику, используя металл как линию.
Первым я сварил русский флаг. Находка с арматурой была сделана как раз потому, что я рисовал флаг, и он получался очень структурным, жестким, решеткой. И я подумал: «Почему бы не взять арматуру, которая ассоциируется с несвободой, с тюремной решеткой, которая сварена из арматуры?». Многие ограждения еще в советские времена, да и сейчас делают из арматуры — это самый доступный и дешевый материал. Он буквально под ногами валяется.
Когда я сварил этот флаг, я увидел, что это хорошо, что я нашел что-то интересное, что-то новое! По крайней мере, никто не делал ничего похожего. Я стал думать, что еще можно сделать, и решил пройтись по всем государственным символам. Начал делать звезды — сначала шестиконечную, пятиконечную, потом американский флаг как оммаж Джасперу Джонсу, тому, от чего я начал идти.
Чем больше я делал, тем больше понимал материал, начал входить во вкус, и самое главное, что у меня получилось, — это то, что я поставил себе ограничение во времени. На каждую работу я начал тратить два-три дня максимум — технология позволяла.
Я откинул лишние знания, оставил в своем арсенале минимум возможностей, ограничил себя, и это очень сильно мне помогло ярче выражать идею, не зацикливаться на чем-то. Тогда я стал просто использовать сварку. Я даже не сильно как-то обрабатывал арматуру, не красил ее — получался такой полный антигламур. Я решил, что не буду ничего делать, даже если арматура ржавая или в земле — я все это оставлял.
О поп-культурных символах в творчестве и названии выставки “Pop Over”
В моем понимании, время поп-арта, когда иконы делали из обыденных каких-то вещей, ушло в небытие, потому что это все оказалось уже затерто, замусолено. Возьмем того же самого орла, которого я представляю не как государственную символику, а как символ, бывший в употреблении, который присутствует в самых непонятных вещах — на одежде, на плакатах. Он уже перестал быть сакральным. А я еще больше обостряю этот момент — происходит такая полная десакрализация образа. Поп-арт для меня означает конец, завершение эпохи образов, даже в какой-то степени смерть целого большого пласта. Я пытаюсь это уловить в своих символах.
